Малоизвестный факт встретила случайно. Идея создать из кричевских евреев конный полк принадлежала князю Потемкину. Этот необыкновенный замысел был направлен на то, чтобы вооружить евреев против турок. Хотя, возможно, это был замысел его друга Иошуа Цейтлина, ученого раввина, филантропа и предпринимателя.

Реализация идеи началась с образования кавалерийского эскадрона, набранного из евреев города Кричев Могилевской губернии. В декабре 1787 года светлейший князь создал еврейский казачий полк и назвал его Израилевский. Полком командовал князь Фердинанд Брауншвейгский. Удивлению современников не было предела: евреи были известны как коммерсанты, славились осторожностью, а при опасности убегали. По мысли же Потемкина, Израилевский полк должен был состоять наполовину из пехоты, наполовину из кавалерии (евреев-казаков, вооруженных пиками). В марте 1788 года уже прошли учения первых тридцати пяти еврейских «казаков». Скоро набралось уже два эскадрона, однако пять месяцев спустя Потемкин приказал распустить Израилевский полк, – «чтобы не ссориться с Библией».

Известный израильский ученый Савелий Дудаков описал это событие в своей книге «История одного мифа». «Годы головокружительного взлета карьеры этого фактического соправителя императрицы (князя Потемкина, прим. авт.) совпали по времени с первым разделом Польши, в результате которого под российским скипетром оказалось стотысячное еврейское население. И во многом благодаря светлейшему князю преобразования века Просвещения распространились и на новообретенных евреев», – пишет Савелий Дудаков.
В своей работе он ссылается на английского историка Саймона Себаг-Монтефиоре, который так охарактеризовал Григория Потемкина: «Почти уникум среди русских военных и государственных деятелей. Потемкин был больше, чем просто толерантным к евреям: он изучал их культуру, наслаждался обществом их раввинов и стал их покровителем».

В окружении светлейшего князя было немало выдающихся евреев. Но, пожалуй, наибольшее влияние на Григория Александровича оказал Иехошуа Цейтлин. По свидетельствам очевидцев, он часто «расхаживал вместе с
Потемкиным, как его брат и друг».

Поэтому не исключено, что в беседах друзей родилась сколь дерзновенная, столь и фантастическая по тем временам идея о размещении евреев в отвоеванном у турок Иерусалиме. Исследователь видит в этом «попытку связать «стратегические» еврейские интересы с имперским визионерством Потемкина».
Дудаков ссылается на некого современника князя, который так охарактеризовал идею создания полка: «Он стал развивать ту мысль, что когда империя Османов будет наконец разрушена, то и Иерусалим будет не во власти неверных. А тогда должно в Палестину выселить всех евреев… На родине же своей они возродятся».
По данным ученого, Потемкин создает сформированный целиком из иудеев так называемый «Израилевский» конный полк не в 1787 году, а в 1786-м. Полк надлежало в дальнейшем переправить в освобожденную от турок Палестину.

Первый эскадрон легкой кавалерии этого полка был образован именно в Кричеве. Обучение евреев-конников велось под руководством немецкого офицера, имя которого история не сохранила.

Изначально описал это событие Шарль-Жозеф де Линь – австрийский фельдмаршал и дипломат из рода Линей, знаменитый мемуарист и военный писатель эпохи Просвещения. Известно, что в 1782 году красавец де Линь был послан австрийским императором Иосифом II в Россию с какими-то поручениями, и его благосклонно приняла императрица. В результате де Линь надолго остался в России. Когда началась вторая война с Турцией, его назначили на должность фельдцейхмейстера, то есть начальником артиллерии при армии князя Потемкина. Он оставил интересные воспоминания о пребывании в России «Melanges militaires, historiques et litteraires», в которых посвятил главу «Memoire sur les Juifs» русским и польским евреям.

Вот воспоминания австрийца на евреев в русской армии: «Составить еврейский полк, назвав его Израильским, было идеей князя Потемкина. В декабре 1787 года в Елисаветграде набрали эскадрон евреев, в прош­лом извозчиков. Их длинные бороды до колен из-за короткости стремян высоко задираются. От страха они садятся на лошадей скорчившись, из-за чего эти евреи выглядят обезьянами. В их глазах видна трусость. Они неловко держат длинные казацкие пики…»

На основании воспоминаний того самого австрийского маршала об этом необычном воинском формировании написал историк и романист Николай Энгельгардт (1867-1942 гг.):
« – Теперь, господа, прошу вас на смотр нового сформированного мною Израилевского Эскадрона, – сказал светлейший и пошел к стоявшей в конце сада декорации, изображавшей ипподром византийских царей. За нею был широкий плац, усыпанный песком, достаточный, дабы произвести эволюцию хотя бы целому полку.
– Что за Израилевский батальон? – шепотом вопрошали в свите светлейшего.

Никто не знал. Но когда батальон внезапно выехал на арену, без объяснений все поняли, что это было за войско.
Потемкину пришла в голову единственная в своем роде идея – сформировать полк из евреев, который и наименовать Израилевским конным его высочества герцога Фердинанда Брауншвейгского полком, конечно, в том случае, если бы герцог согласился быть шефом столь необычной войсковой части.

Покамест представлялся светлейшему один эскадрон будущего полка. В лапсердаках, со столь же длинными бородами и пейсами, сколь коротки были их стремена, скорченные от страха на седле, иудеи представляли разительную картину. В их маслиноподобных глазах читалась мучительная тревога, а длинные казацкие пики, которые они держали в тощих руках, колебались и бестолково качались, кивая желтыми значками в разные стороны. Однако батальонный командир, серьезнейший немец, употребивший немало трудов, чтобы обучить сколько-нибудь сынов Израиля искусству верховой езды и военным эволюциям, командовал, и все шло по уставу порядком.

Особенно хорош был батальон, когда поскакал в атаку. Комические фигуры, с развевавшимися пейсами и полами лапсердаков, терявшие стремя и пантофли и скакавшие с копьями наперевес, заставили гречанку разразиться неудержимым смехом, к которому присоединился сдержанный смех прочих дам и улыбки кавалеров.
Кажется, этого только и добивался светлейший. Он прекратил эволюции, поблагодарив батальонного командира.
– Ничего, они уже недурно держатся в седле и если еще подучатся, из них выйдет отличное войско, – пресерьезно говорил Потемкин.

И он стал развивать ту мысль, что когда империя Османов будет, наконец, разрушена, Константинополь и проливы – в русских руках, то и Иерусалим более не во власти неверных. А тогда должно в Палестину выселить всех евреев, так как от них в Европе происходят одни плутни. На родине же своей они возродятся. И вот, в предвидении сего и приготовляется будущее палестинское войско».

Но то ли подучиться еврейские «казаки» так и не смогли, то ли действительно в вопрос вмешалась религия, а только повоевать Израилевскому полку так и не довелось.

Впрочем, есть еще одна версия существования этого полка. Историк из Санкт-Петербурга Дмитрий Новокшонов считает, что у появления еврейского казачества были другие причины – шпионаж. В работе «Бородатые еврейские казаки князя Потемкина» он указывает, что полк был задуман для иных целей, а именно – дезавуировать идею организации в Европе шпионской сети, которая работала бы на царский двор.

Проще говоря, те странные люди, которые были показаны де Линю «ряжеными», должны были вызвать именно смех. На самом же деле святейший князь набрал эскадрон еврейской молодежи, которую обучил языкам, военному делу, дипломатии с тем, чтобы в будущем использовать ее в Европе.
Новокшонов считает, что пос­ле обучения еврейский полк был якобы распущен, но на самом деле приступил к выполнению обязанностей. Вскоре его воспитанники очутились кто в Варшаве, кто в Париже, где спустя год началась революция, после начала которой Франция перестала влиять на отношения между Россией и турками. Об истинном назначении еврейских казаков знали лишь Екатерина, князь Василий Попов и, возможно, Суворов.
Впрочем, подтверждения документального этому нет, а интересная история есть.

Копалась в истории Анна МАВИЧ.